Азиатский способ производства

Азиатский способ производства (нем. Asiatische Produktionsweise) (АСП) — способ производства, который предположительно существовал в Индии, Китае и арабских странах со времени появления классовых обществ и до начала XX века, характеризовался отсутствием частной собственности, наличием деспотичного государства как класса-эксплуататора и сельской общины как основной производительной единицы.

Термин был изобретён немецким философом Карлом Марксом, который, следуя историографической традиции XIX века, рассматривал азиатские общества в противовес европейским и особо выделял их уникальные отличия в сфере земельной собственности. Вслед за Фридрихом Энгельсом он предположил, что характерное для азиатских обществ отсутствие частной собственности было обусловлено климатическими и геоморфологическими свойствами региона: пустынные равнинные пространства требовали ирригационного орошения, которое в свою очередь предполагало сильную центральную власть, способную организовать коллективные сельскохозяйственные работы. Термин «азиатский способ производства» встречается в работах Маркса лишь дважды: в «Грюндриссе» и введении к «Критике политической экономии», однако в других своих работах ученый неоднократно подчеркивал оригинальность азиатских обществ и противопоставлял их обществам феодальным.

Идея АСП не была оформлена Марксом как самостоятельная теория и не привлекла внимания современников философа, но зато обрела новую жизнь спустя полвека после смерти философа в связи с развернувшейся китайской революцией, которая поставила на повестку дня вопрос о характере общества и характере революционных преобразований в этом государстве. Активными сторонниками теории АСП выступили советские революционеры Лайош Мадьяр и Бесо Ломинадзе. Они указывали на отсутствие в странах Азии частной собственности и класса феодалов. Противников данной теории было больше. Их научно-теоретической дискуссия очень быстро переросла в идеологическую: сторонники АСП были объявлены «троцкистами» и подверглись шельмованию в официальной советской прессе. В 1931 году дискуссия была насильственно завершена. Практически все участники дискуссии (по тем или иным причинам) были репрессированы и расстреляны. Второй этап дискуссии имел место в 60-х гг. XX века. В нём приняли участие как советские, так и европейские и азиатские историки, однако окончательное решение вопроса так и не было достигнуто: сторонники теории АСП настаивали на том, что общества без частной собственности не могут считаться феодальными, тогда как противники теории указывали на то, что частная собственность существовала как право владения и распоряжения землей.

Независимую точку зрения с начала 1970-х гг. и вплоть до самой смерти отстаивал советский историк-марксист В. П. Илюшечкин: в своих работах он утверждал, что если оперировать логикой теории формаций, а не заниматься слепым повторением цитат Маркса, то любой способ производства может быть выделен лишь по типу исторического типа производительных сил и соответствующего ему способа извлечения и распределения прибавочной стоимости. «Азиатский способ производства», согласно его мнению, ничем не отличался от феодализма, поскольку и уровень производительных сил и способ извлечения и распределения прибавочного продукта в них был одинаков.

Маркс и Энгельс об азиатском способе производства

Карл Маркс и Фридрих Энгельс не проявляли глубокого интереса к природе восточных обществ вплоть до 1853 года. В своих работах, опубликованных до этого времени, они вслед за Гегелем и другими мыслителями Нового времени характеризовали общества Востока как архаичные, подчёркивая их отставание в развитии по сравнению с более прогрессивной цивилизацией Запада. В это время некапиталистические Китай и Индия уже попали в орбиту интересов Британии и стали сферой приложения британского капитала. Именно как жертвы капиталистического порабощения эти страны и фигурируют в работах и речах Маркса и Энгельса до 1853 года.

В 1853 году Маркс в процессе подготовки статей для New York Daily Tribune впервые обратился к изучению социально-экономической природы восточных обществ. Переписка Маркса с Энгельсом позволяет проследить формирование идеи уникальности азиатского общества, которую Маркс будет отстаивать в дальнейшем. В мае 1853 года Энгельс в письме к Марксу, касаясь вопросов истории мусульманского Востока, отметил, что социальные движения на Востоке выступали обычно в религиозной оболочке, а также то, что эти движения часто принимали форму столкновений кочевых племен с оседлым населением; Энгельс высказал также предположение, что быстрое возникновение больших городов как в древности (Вавилон, Ниневия), так и в более близкие времена (Агра, Лахор, Муттана, Дели) объясняется именно вторжениями больших масс завоевателей-кочевников. В ответном письме Маркс, обратив внимание Энгельса на то обстоятельство, что «у всех восточных племен можно проследить с самого начала истории общее соотношение между оседлостью одной части их и продолжающимся кочевничеством другой части», остановился на том, «почему история Востока принимает вид истории религий?». Маркс заключал:

Бернье совершенно правильно видит, что в основе всех явлений на Востоке (он имеет в виду Турцию, Персию, Индостан) лежит отсутствие частной собственности на землю. Вот настоящий ключ даже к восточному небу.

В своём ответном письме от 6 июня 1853 года Энгельс поддержал идею своего друга и выдвинул идею по поводу возможной причины отсутствия частной собственности в этих странах. Одну из основных причин он усматривал в географических и климатических условиях Востока, которые обусловили необходимость ирригационных работ:

Отсутствие частной собственности на землю действительно является ключом к пониманию всего Востока. В этом основа всей его политической и религиозной истории. Но почему восточные народы не пришли к частной собственности на землю, даже к феодальной собственности? Мне кажется, что это объясняется главным образом климатом и характером почвы, в особенности же великой полосой пустынь, которая тянется от Сахары через Аравию, Персию, Индию и Татарию вплоть до наиболее возвышенной части азиатского плоскогорья. Первое условие земледелия здесь — это искусственное орошение, а оно является делом либо общин, либо провинций, либо центрального правительства.

Эти мысли Энгельса Маркс целиком отразил в статье «Британское владычество в Индии» (датирована 10 июня 1853 г.). Маркс, однако, отметил, что необходимость ирригации сама по себе не ведет к возникновению деспотий; это имело место «на Востоке, где цивилизация была на слишком низком уровне»; исключительно обширные размеры территорий также были одной из причин «вмешательства централизующей власти правительства». Затем Маркс переходит к главному пункту статьи — анализу общин, которые составляли фундамент деспотии. Маркс впервые дает описание индийской общины и определение ее основных черт, которое он воспроизводит в дальнейшем в первом томе «Капитала». Маркс пишет:

Эта элементарная необходимость экономного и совместного использования воды, которая на Западе заставила частных предпринимателей соединяться в добровольные ассоциации, как во Фландрии и в Италии, на Востоке, —где цивилизация была на слишком низком уровне и где размеры территории слишком обширны, чтобы вызвать к жизни добровольные ассоциации, — повелительно требовала вмешательства централизующей власти правительства. Отсюда та экономическая функция, которую вынуждены были выполнять все азиатские правительства, а именно функция организации общественных работ.

Тем не менее, четкие представления об эксплуатации общин государством не дали Марксу и Энгельсу оснований говорить о ее классовом содержании. Община азиатского типа в качестве базиса производства господствовала, согласно Марксу и Энгельсу, на Востоке вплоть до привнесения из Европы капитализма (и даже некоторое время после). Своеобразие азиатских обществ помешало однозначно и непротиворечиво причислить их какому-либо известному типу общественного устройства. Существование государства как органа насилия, но не органа насилия господствующего класса одинаково противоречило представлениям Маркса как о «первичной» (доклассовой), так и «вторичной» (классовой) формациях. С другой стороны объяснение восточных особенностей свойствами местности, а также выведение рабовладельческого строя из разложения древних общин означает признание чисто локального значения эпохи «восточного деспотизма», ее удаленности от магистрального пути прогресса человеческого общества. Не вписавшись в историческую концепцию Маркса, Восток, начиная со времени появления там государства, по сути остался за рамками истории.

• Классики марксизма

• Маркс

• Энгельс

• Плеханов

• Ленин

Г. В. Плеханов был одним из первых марксистов, кто постарался создать стройную концепцию «восточного деспотизма», основываясь на отдельных высказываниях Маркса. Вместе с тем, столкнувшись все с теми же противоречиями и несоответствиями, что и Маркс, и ни одного из них не разрешив, Плеханов попытался их сделать органичной частью марксистской теории. Например, Плеханова, в отличие от Маркса, совершенно не смутило локальное значение «восточного деспотизма». Азиатский способ производства, в интерпретации Плеханова, был наряду с рабовладением только одним из двух возможных вариантов перехода от первобытного общества к классовому. Здесь Плеханов вносит уточнение в формационную теорию: формирование одной формации из недр предшествовавшей — это только один из вариантов формационного развития. Формации не обязательно должны быть последовательны — с тем же успехом они могут быть и параллельны друг другу. «Логика экономического развития феодального способа производства, — пишет Плеханов, — привела к социальной революции, знаменовавшей собою торжество капитализма. Но логика экономического развития, например, Китая или древнего Египта вовсе не вела к появлению античного способа производства. В первом случае речь идет о двух фазах развития, одна из которых следует за другою и порождается ею. Второй же случай представляет нам скорее два сосуществующих типа экономического развития».

Вопрос о причинах отличий западного от восточного путей развития Плеханов вслед за Марксом решает ссылкой на роль природного фактора: «И если эти два типа [азиатский и античный типы экономического устройства] весьма значительно отличаются один от другого, то их главные отличительные черты сложились под влиянием географической среды, в одном случае предписывавшей обществу, достигшему известной ступени роста производительных сил, одну совокупность производственных отношений, а в другой — другую, весьма отличную от первой». Но, опять-таки в отличие от Маркса, Плеханов не смущается несоответствием географического детерминизма и марксистского понимания истории и снова пытается совместить одно с другим. По мнению Плеханова, на ранних этапах истории производительные силы общества находятся в зависимости от природы тем более тесной, чем ниже их уровень развития. «…Свойства географической среды, — пишет Плеханов, — обусловливают собою развитие производительных сил, развитие же производительных сил обусловливает собою развитие экономических, а вслед за ними и всех других общественных отношений».

Столь же эклектичной оказалась предпринятая Плехановым интерпретация классовой теории и концепции государства. В отличие от Маркса Плеханов рассматривал взаимоотношения государства и непосредственных производителей на Востоке как классовые. Правительственный аппарат при азиатском способе производства представлял собой, по версии Плеханова, не просто совокупного эксплуататора, а именно класс эксплуататоров. Классовые отношения государственного аппарата и общинников как раз и составляют, в представлении Плеханова, базис азиатского способа производства. С другой стороны, отношений частной собственности, на которых строился классовый антогонизм восточных обществ, Плеханов, как и Маркс, не нашел. Соответственно, объяснить происхождение государства на Востоке иначе, чем Маркс — то есть как следствие хозяйственных нужд — Плеханов не смог. Но снова то, в чем Маркс видел несоответствие с собственными теоретическими установками, Плеханов делает продолжением марксистской концепции. По версии Плеханова, классический взгляд, что «государство является организацией господства одного общественного класса над другим или над другими… едва ли выражает полную истину». «В таких государствах, как Китай или древний Египет, — продолжает Плеханов, — где цивилизованная жизнь была невозможна без очень сложных и обширных работ по регулированию течения и разлива больших рек и по организации орошения, возникновение государства может быть в весьма в значительной степени объяснено непосредственным влиянием нужд общественно-производительного процесса». Господствующие классы в странах Востока заняли привилегированное положение, как думает Плеханов, «именно благодаря государственной организации, вызванного к жизни нуждами общественно-экономического процесса». Государство здесь, как и на Западе, тоже выполняет функции классового насилия, однако, в отличие от Запада, возникает не вследствие классового расслоения, а, наоборот, классы появляются как, своего рода, побочный продукт государства. Но тогда получается, что классы на Востоке — чисто политическое образование. Они, следовательно, не составляют в восточных обществах социально-экономического базиса и не могут быть положены в определение азиатской формации. Экономическая основа восточного общества сохраняется прежняя — оставшаяся от архаической эпохи. Линия Плеханова, если проводить ее последовательно, прямо противоречила сути теории Маркса.

Сам Плеханов при всём этом не использовал термин «азиатский способ производства». Данный термин впервые после смерти Маркса был использован Лениным, который в работе «Доклад об Объединительном съезде Российской социал-демократической рабочей партии» выступил с критикой Плеханова по вопросам национализации земли:

По логике Плеханова отсюда следует, что ввести национализацию, значит облегчить реставрацию московской Руси. Но такая логика есть именно софизм, а не логика, или игра в слова, без анализа экономической основы явлений или экономического содержания понятий. Поскольку в московской Руси была (или: если в московской Руси была) национализация земли, постольку экономической основой ее был азиатский способ производства. <…> Национализацию, основанную на азиатском способе производства, он смешал с национализацией, основанной на капиталистическом способе производства.

Ход первой дискуссии в СССР

Предыстория

В советской научной литературе до периода «больших дискуссий» сосуществовали различные точки зрения по вопросам общественного строя Востока. Часть историков вслед за Э. Мейером и Г. Масперо считали, что на Древнем Востоке господствовал феодализм. Такой точки зрения придерживался и академик Б. А. Тураев и, поначалу, его ученик В. В. Струве. Часть историков отстаивала тезис о коренной специфике восточного общества, об отсутствии частной собственности на землю, всеобщем равенстве соседских или даже родовых общин, надклассовости государства и т. п. Такие положения встречались в книгах и статьях Н. В. Кюнера и В. В. Бартольда. В 1920 году В. А. Гурко-Кряжин так описывал реалии современного ему Китая: «Вплоть до настоящего времени общественно-политический строй Китая является не чем иным, как разросшейся до чудовищных размеров и совершенно закостеневшей архаической патриархальной организацией. Основной клеткой общества здесь является не сословие, не община, не класс, а семья и на высшей ступени — род».

Представления об особом восточном обществе были подкреплены ставшими известными в первой половине 20-х годов работами Макса Вебера. Под их сильным влиянием Е. С. Варга (сам ссылающийся в этом случае на М. Вебера) выступил в 1925 года со статьей, в которой говорилось об особом китайском обществе, с крестьянством, владеющим землей «в большинстве случаев» родами, с господствующим классом «грамотеев», с патриархальным мирным государством, возникшим из общественной потребности регулирования водоснабжения. Ту же картину рисовал в статье 1926 года А. Я. Канторович: автор подменял эксплуатацию и классовую борьбу в китайском обществе действием исключительно демографических факторов; как бедность, так и восстания имели, по его мнению, единственной причиной перенаселение. Похоже описывал экономический уклад Китая Волин.

В учебниках по историческому материализму первой половины 1920-х годов фиксировалась следующая периодизация исторического процесса. Было принято различать в первобытном обществе фазы первобытного коммунизма и родовой общины, в феодальных обществах рабовладельческие и крепостнические системы хозяйства, в капиталистическом обществе — стадии торгового, промышленного и финансового капитализма.

В 1925 году Д. Б Рязанов (на тот момент директор Института марксизма-ленинизма) впервые с момента публикации работы Ленина напомнил о том, что К. Маркс писал об азиатском способе производства.

• Востоковеды, отмечавшие самобытность китайского общества до начала дискуссии

• Е. С. Варга

• А. Я. Канторович

• Д. Б. Рязанов

• Карл Август Виттфогель

Примерно в то же время своё собственное видение истории человечества начал формировать немецкий востоковед К. А. Виттфогель, который сам узнал о существовании Марксовой гипотезы АСП только в 1925 году, благодаря работе Рязанова. С этого времени он стал ее убежденным сторонником и вскоре выдвинул свою концепцию, согласно которой все народы прошли через первобытное общество, а затем вступили в первое классовое антагонистическое общество, которое Витфогель называет феодальным. После этого развитие человечества стало более сложным. Запад пошёл по пути рабовладения и античности, а на Востоке появился бюрократический строй с «азиатским способом производства», отличительной чертой которого было отсутствие частной собственности на средства производства. Общество «восточного» типа является тупиковым вариантом, ибо самостоятельно не способно перейти к капитализму как более высокой стадии развития. Отсутствие свободной рабочей силы приводит к стагнации и социальный прогресс заканчивается тупиком. Уже одно это, по мнению Виттфогеля, говорит о том, что пути «Востока» и «Запада» принципиально различны. Под этими именами у Витфогеля значатся не только собственно восточные (азиатские) и западные (европейские) территории. Сюда входят также, по его мнению, доколумбова Америка и царская Россия, «азиатский» и деспотический характер которых продиктованы внешним фактором, скажем, монгольским завоеванием. В России совершенно чётко виделись ему черты, типичные для «восточных деспотий» — сельская община и бюрократия.

В 1928 году Виттфогель посетил Советский Союз, где встретился с директором Международного аграрного института С. М. Дубровским, пригласившим немецкого гостя выступить в институте с докладом по аграрной проблеме в Китае, а также со сторонниками теории азиатского способа производства — Л. И. Мадьяром, Е. С. Варгой — и директором института К. Маркса — Ф. Энгельса Д. Рязановым, именно теми, кто первыми в советской историографии обратились к теории АСП. К тому времени в Советском Союзе развернулась острая дискуссия вокруг АСП, и поводом для неё послужили события в самой Азии.

Радек и капитализм в Китае

Несмотря на то, что в науке существовали различные точки зрения относительно формационной принадлежности стран Востока политическая повестка шла вслед за Сталиным и Бухариным, которые провозглашали наличие на Востоке полуфеодальных и полуколониального уклада. Вразрез с официальной позиции Коминтерна осмелился выступить только Карл Радек, который заявлял: «Мы имеем дело в Китае с остатками феодального хозяйства в некоторых областях Маньчжурии и др. Мы имеем в Китае не только феодальные формы аренды, но даже рабские формы аренды… Но это есть формы, которые не могут скрыть того факта, что класс, который пользуется этими формами для эксплуатации крестьян, это не старые феодальные помещики, а помещики, вышедшие из буржуазии, из купеческого слоя, из чиновничества. Когда на заре капиталистического развития купцы венецианские и флорентийские тоже пользовались рабским трудом (весь Ближний Восток был местом, откуда они получали своих рабов), то эта форма эксплуатации была не феодальная, а капиталистическая». В китайской деревне, утверждал К.Радек, преобладают не феодальные, а торговые поместья, «преобладает купец, который сдает землю в аренду по простой причине: процент, который он получает от вложенного капитала а землю — равен, по крайней мере, 18 %». В связи с этим он пришел к важному выводу о том, что главным фактором разложения китайского крестьянства был торгово-ростовщический капитал и этот торговый капитал является главным рычагом разложения крестьянства.

11 марта 1927 года в «Известиях» была опубликована часть его статьи «Во вторую годовщину смерти Сун Ятсена», где он писал о возникновении в Китае нового класса помещиков, «не имеющего ничего общего с феодализмом». Эта идея была несовместима с тогдашними представлениями о классах китайского общества, поэтому в последующих номерах, вопреки обещанию газеты, продолжения публикации не последовало. 10 марта 1927 г. заседание бюро президиума Комакадемии приняло решение: «поставить в воскресенье 13 марта в связи с годовщиной смерти Сунь Ят-Сена доклад т. Радека „Движущие силы китайской революции“ со вступительным словом т. Раскольникова. Доклад поставить от имени коммунистической академии». На том же заседании было также принято решение о том, что «стенограммы докладов, зачитанные в Комакадемии, представляют собственность академии и должны печататься лишь по специальным постановлениям соответствующих органов Комакадемии. В случае признания докладов, не подлежащих печатанию, — они остаются в архивах академии и не выдаются докладчику». Как отмечал Иванов, прочитанный К Радеком доклад положил начало дискуссии, и хотя ее участники постоянно на него ссылались, он так и не был опубликован: «По-видимому, Комакадемии сочла доклад не подлежащим публикации. О нем даже не упоминалось в „Вестнике коммунистической академии“ за 1927 г. Что же касается архива, то в результате многочисленных „чисток“ его материалы за 20- е годы оказались почти полностью уничтоженными».

Политическая судьба концепции АСП (1927—1928)

В апреле 1927 года произошёл раскол единого фронта Компартии Китая и Гоминьдана, которые просуществовал три года и окончился Шанхайской резни, организованной Чан Кайши (апрель 1927 года). Это событие ознаменовало крушение политики Коминтерна, которая проводилась с конца июля 1922 года и была направлена на построение коалиции с антиимпериалистическими силами в Китае (включая буржуазию). Переворот Чан Кайши не только поставил вопрос о судьбе революции в Китае, но и потребовал от советского руководства радикального пересмотра идеологической риторики — Иосиф Сталин, ранее активно поддерживающий союз коммунистов с Гоминьданом и не требовавший вовлечения крестьянства в революционную борьбу, теперь заявлял, что провал китайской революции — вина Троцкого и троцкистов, которые недооценили феодальные пережитки в Китае и значимость крестьянства (окончательный раскол с Троцким произошёл несколькими месяцами ранее, в декабре 1926 года). Согласно исследованиям А. В. Панцова, Троцкий, который впоследствии заявлял, что был единственным, кто «с самого начала» выступал против союза Гоминьдана и КПК, вплоть до 1926 года признавал, что «организационное сожительство Гоминьдана и компартии было правильно и прогрессивно для определённой эпохи». Вместе с тем он действительно был первым, кто открыто и решительно потребовал разрыва с Гоминьданом после первого антикоммунистического выступления Чан Кайши 20 марта 1926 года.

24 мая 1927 года, через месяц после Шанхайской резни, Сталин выступил на VIII пленуме исполкома Коминтерна. В докладе «Революция в Китае и задачи Коминтерна» он обрушил резкую, детально обоснованную критику на Троцкого. Троцкий предстал главным виновником поражения китайской революции. Сталин обвинил его в том, что он преступно недооценил удельный вес «пережитков феодализма». При этом Сталин выгодно подчеркивал правоту Н. И. Бухарина, по мнению Сталина, видевшего эти пережитки, таким образом линии Троцкого противопоставлялась линия Коминтерна, которая, якобы, «учитывала наличие феодальных пережитков в Китае как преобладающей форме гнета, связь феодальных пережитков с феодализмом». Тогда же ИККИ поставил новые задачи перед китайской революцией. В разделе «Вопросы китайской революции» появилась формулировка «кризис национально-освободительного движения в Китае». При этом отмечалось, что сама революция перешла на высшую ступень развития, для которой характерны противостояние блока империалистов и феодалов блоку рабочих и крестьян. В параграфе «Организация рабочих и крестьянских масс и основные задачи китайской компартии» присутствовала следующая, решающая многие трактовки китайской истории формулировка: «Аграрная революция, включающая конфискацию и национализацию земель — таково основное, внутреннее, социально-экономическое содержание этапа». В резолюции о положении Китае выражалось мнение, что «излишнее акцентирование на крестьянском вопросе» есть троцкизм, мелкобуржуазная стихия.

Вразрез линии Коминтерна в том же мае 1927 года (однако за несколько недель до выступления Сталина) тогдашний представитель компартии США в Коминтерне Йожеф Погань (более известный под псевдонимом Джон Пеппер) выступил со статьёй о китайской революции в «Правде». Статья была направлена на критику востоковедных концепций К. Б. Радека. Пеппер критиковал концепции торгового капитала в Китае и отрицал возможность самостоятельного генезиса китайского капитализма. Он был убеждён, что в основе китайской экономики лежит нечто «дофеодальное», то есть, «азиатская система производства».

Идея азиатского способа производства упоминалась во время обсуждения аграрной программы Коммунистической партии Китая (ноябрь 1927 года):

Сельскохозяйственная экономика Китая и земельные отношения отличаются не только от современного капитализма в Европе и США, но и в эпоху европейской средневековья (докапитализм). Самая важная предпосылка этой разницы — окружающая среда производства Китая и особые условия исторического развития Китая … Социально-экономическая система Китая — это то, что Марк Ленин назвал «методом производства в азиатском стиле». В Китае так много мелких крестьянских экономик, которые на самом деле не связаны между собой, однако, у Китая очень рано была, казалось бы, единая государственная власть. Одна из материальных основ этой государственной власти — искусственное орошение. Роль китайской бюрократии всегда была очень велика. Вот причина … После долгого периода анархии, после очень жестокой классовой битвы и, наконец, сформировался так называемый метод производства в азиатском стиле. Страна Китая превратилась из небольшого числа князей в авторитарный режим в азиатском стиле с высокоразвитой бюрократией. Сельское хозяйство и семейная индустрия фермеров (текстиль и т. Д.) Связаны между собой, и методы производства в азиатском стиле имеют большое внутреннее состояние стабильности … переход к новым методам производства, развитие национальной производительности и сельскохозяйственных технологий выше. Этап, в настоящее время, мешает наследию этой старой социальной системы

Оригинальный текст (кит.) 中国的农业经济与土地关系，不但和现代资本主义的欧美不同，并且和欧洲中世纪时代(资本主义前期)的土地关系也不同。这种差异的最重要的前提，实在就是中国生产之自然界的环境与中国历史发展之特殊条件……造成中国这样的社会经济制度——就是马克思列宁所称为‘亚洲式的生产方法’制度。中国如此之多的小农经济，实际上不相关连，可是中国很早便有貌似统一的国家政权，这种国家政权的物质基础之一，便是人工灌溉。中国官僚制度的作用向来非常之大，这个原因便在于此……此后经过很长期的无政府状态，经过非常残酷的阶级战斗，然后最终的形成所谓亚洲式的生产方法。中国的国家用从细小的许多诸侯采邑变成亚洲式的专制政权，有极发达的官僚制度。农业与农民的家庭工业(纺织等)相联结，又使亚洲式的生产方法有很大的内部稳定的状态……过渡于新的生产方法，发展全国的生产力，农业技术的进于更高的阶段，在现时都阻碍于这旧社会制度的遗毒”

• Сторонники теории Азиатского способа производства

• Ломинадзе

• Лайош Мадьяр

• Папаян

• Михаил Кокин

Вопрос об «азиатском» способе производства был затронут на XV съезде ВКП(б) (2 — 19 декабря 1927 года). На съезде идею АСП горячо отстаивал В. В. Ломинадзе, который заявил:

Я считаю, что феодализмом тот тип общественных отношений, который имеется в китайской деревне, можно называть лишь весьма условно и с той оговоркой, что он очень мало походит на европейское средневековье. Пережитки этого своеобразного китайского феодализма, который лучше было называть, как Маркс называл, азиатским способом производства, и являются причиной, порождающей острейшую классовую борьбу в деревне.

Главным оппонентом выступил Миф.

В 1928 году VI съезд компартии Китая, проходивший в Москве (18 июня — 11 июля 1928 года), официально отвёрг содержавшееся в проекте аграрной программы положение об азиатском способе производства. Съезд выступил против определения социально-экономического строя деревни как «азиатского способа производства» либо как переходного строя от АСП к торговому капитализму. Решения съезда противопоставлялись резолюции ноябрьского пленума ЦК КПК 1927 года и проекту резолюции КПК по аграрному вопросу. В резолюции же говорилось, что все ключевые признаки АСП противоречат действительности Китая. Как объяснял Миф, «признание существования и господства остатков азиатского способа производства в Китае противоречит лозунгу национализации земли — основному политическому лозунгу, поскольку при АСП земля уже национализирована».

Дальнейшее отрицание АСП произошла на Шестом конгресс Коммунистического интернационала (17 июля по 1 сентября 1928 года) . В резолюции китайской секции по крестьянскому вопросу говорилось, что в ходе современной революции «рабочие и крестьяне по-плебейски расправляются с помещиками джентри и ту-хао». Гоминдановская буржуазия и чиновничество характеризовались как «окончательно перешедшая в лагерь контрреволюции». Главной задачей аграрной революции провозглашалась «экспроприация помещичьих земель». Именно так решался вопрос о столь трудно определяемом в Китае эксплуататорском классе и о его экспроприации. Соответственно современное китайская деревня характеризовалась как «вовлеченная в денежное и товарное хозяйство», причем темпы капитализации китайской деревни, по мнению авторов резолюции намного превосходят темпы аналогичных процессов в европейских странах (что оправдывает быстрый переход к задачам пролетарской революции). Подобной трактовке китайской революции еще продолжали противиться некоторые представители зарубежных компартий — активнее всех представитель компартии США Джон Пеппер. Так он настаивал на сохранении приоритета внимания за крестьянским вопросом. Пеппер предостерегал от чрезмерного увлечения идеями диктатуры пролетариата на данном этапе, так как неадекватная оценка реального положения предоставляет фору буржуазным пропагандистам в крестьянской среде. В поддержку Пеппера высказался представитель КПК под псевдонимом «Страхов» Страхов заявил, что нельзя отрицать наличия АСП в прошлом Китая, при том, что в средневековье тип азиатского государства трансформировался в абсолютную монархию, пережитки которой существуют по сей день. Однако большинство ки-тайских представителей выступили с декларацией-заявлением против Пеппера (т.т. «Воровский», Чианг-бяо, Чен-Куан, Чжоу Сяу-мэй). В заключительных тезисах VI Конгресса «Революционное движение в колониальных и полуколониальных странах», вошедших в шестой том, сообщалось о произошедшем перевороте в докапиталистических отношениях. Сохранение кабалы, иерархии арендаторов и субарендаторов между землевладельцем и государством оценивалось в них как специфическое региональное проявление феодализма

Окончательно позиция руководства Коминтерна по характеру китайского докапиталистического общества сформировалась на VI конгрессе Коминтерна, проходившем в Москве 17 августа — 1 сентября 1928 года. В разделе «Колониальные страны и китайская революция» постоянно повторялся тезис о том, что китайская революция является антифеодальной и антиимпериалистической одновременно: «Китайская революция, будучи антиимпериалистической и национально-освободительной революцией, в тоже время, по своему объективному содержанию является революцией буржуазно-демократической, которая неизбежно перерастает в пролетарскую».

Научная дискуссия вокруг АСП

Книга Мадьяра (1928)

Если политические споры вокруг АСП кончились в 1928 году, то научная полемика только началась. Главным фактическим подкреплением теории азиатского способа производства служили написанная Л. И. Мадьяром в Китае и изданная в Москве в 1928 году монография «Экономика сельского хозяйства в Китае».

С резкой критикой Мадьяра выступил другой молодой советский востоковед Иолк, который в объёмной, 24-й страничной статье, посвящённой критике Мадьяра, отмечал следующее: «В осо­бом „восточном“ обществе, согласно т. Мадьяру, крестьянству противостоят в качестве господствующего и эксплоатируюшего класса … жрецы, ученая бюрократия („литераты“) и т. д. Господствующим классом эти „бывшие слуги“ общины, согласно тов. Мадьяру, становятся в силу своих функций „организаторов“ орошения. Само возникновение классового общества об’яснено „необходимостью организации искусственного орошения“. Таким образом, не отношение к средствам производства, что является действительно основой классообразования, кладется тов. Мадья­ром в основу определения класса, а организаторская функция. Совершенно очевидно, что это противоречит марксистско-ленинскому учению о классах».

Книга Дубровского (1929)

Самая нетривиальная попытка разгрома «азиатчины» с марксистских позиций была предпринята специалистом по аграрному вопросу, сотрудником Крестинтерна Сергеем Митрофановичем Дубровским. Его монография в десять печатных листов называлась «К вопросу о сущности „азиатского способа производства“, феодализма, крепостничества и торгового капитала». Ее необычность том, что С. М. Дубровский, борясь за чистоту марксизма, предложил ввести формационную схему из 9 формаций. Это было практически автономное от марксисткой теории формаций исследование. В своей книге С. М. Дубровский несколько раз повторил интересный тезис о совмещении категорий власти и собственности в средневековом обществе. С. М. Дубровский прочно связывал теорию АСП с меньшевизмом и троцкизмом; автор много и подробно цитировал Г. В. Плеханова, Л. Д. Троцкого и поэтому его книга весьма интересна, как источник о дискуссии 20-х. При этом в полемике автора с оппонентами преобладали политические обвинения.

Публикации книги предшествовал доклад (автореферат книги) во ВНАВ, в социологической секции в Ленинграде весной 1929 года. Обсуждения продолжались на двух заседаниях, 17 и 24 мая. Экстравагантный, резкий в формулировках, методологически спорный доклад С. М. Дубровского подвергся острой критике. Оппоненты с азартом приняли участие в развернувшейся академической дискуссии. Л. И. Мадьяр назвал результаты работы С. М. Дубровского «чудовищным перечнем».

Материалы данной дискуссии публиковались в журнале «Историк-марксист» в 1930 году. Они заняли большую часть этого толстого журнала. В обсуждении приняли участники специалисты ленинградских и мо-сковских востоковедческих заведений — А. Малышев, Л. И. Мадьяр, А. Ефимов, П. Кушнер, А. Ломакин, И. Сольц, И. Татаров, А. Удальцов и др. Сторонников и противников теории АСП было примерно поровну. Поскольку основная критика предназначалась С. М. Дубровскому, сторонники теории АСП пытались использовать данную дискуссию для пропаганды своих взглядов. Основные усилия они концентрировали на доказательстве марксистского происхождения данной теории.

• Противники теории Азиатского способа производства

• Иолк

• П. А. Миф

• Дубровский

• Осипов Павел Иванович

Кокин и Папаян (1930)

В 1930 году вышла книга двух выпускников Ленинградского восточного института М. Д. Кокина и Г. К. Папаяна «„Цзин-тянь“. Аграрный строй древнего Китая» (1930 г.) под редакцией и с большой вступительной статьей того же Л. И. Мадьяра (введение Мадьяра составляло треть от самой книги, от чего саму работу Кокина и Папаяна рецензенты в шутку называли послесловием к работе Мадьяра). Относить экономическое устройство древнего Востока к феодальной формации — несмотря на четкое представление об определенном их сходстве — все трое отказывались из-за отсутствия класса феодалов и феодальной собственности на землю. В то же время Кокин и Папаян проводили строгое разграничение между античными обществами, основанными на рабовладении, и восточными странами, в которых «рабство могло существовать, но не оно давало основной тон.., играя подчиненную роль».

Главным противником гипотезы азиатского способа производства выступил Е. С. Иолк.

Дискуссия в Тифлисе (1931)

1931 стал временем последних открытых дискуссий сторонников теории АСП со всевозрастающим числом приверженцев феодализма. Одна из дискуссий состоялась 24-26 мая в Тифлисе, в региональном востоковедческом центре при Академии наук Грузинской ССР. На ней присутствовали не столько востоковеды, сколько партийные и политические работники, с целью дать оценку и отпор попыткам всевозможным «ревизиям марксизма». По результатам дискуссии была оперативно издан стенографический отчет под редакцией А. А. Болотникова и С. Е. Сефа. Организаторы дискуссии стремились дискредитировать востоковедение в целом, противопоставив его марксизму. В введении к отчету сказано, что так называемое «востоковедение, это псевдонаучный винегрет буржуазных лингвистов и филологов (и только очень редко историков) удовлетворить нас не в коей мере не может». В начале заседаний участники еще раз раскритиковали в целом неудачную книгу С. М Дубровского. Но главная тяжесть сокрушительной критики обрушилась на теорию АСП и на основного докладчика, экономиста Т. Д. Берина. Т. Д. Берин делал доклад о докапиталистических формациях на Востоке. С пылом обреченного он доказывал, что механистическое толкование способа производства, и отождествление АСП и феодализма закрывает дорогу к пониманию экономического развития Азии. Т. Д. Берин нашел мужество сказать, что современные коммунисты попали в плен к буржуазных схем западноевропейского феодализма. Автор отстаивал полезность «марксистско-ленинской концепции АСП» в революционных боях. Берин сделал предположение, что имущественные отношения в докапиталистических формациях совпадали с производственными. В конечном итоге это приводило к тому, что: «основной и решающий признак феодализма — это крупное землевладение при мелком раздробленном земледелии… а на Востоке (им было) — политическое отношение зависимости». Фактически Берин стоял на пороге формулировки слияния власти и собственности в докапиталистических обществах. Таким образом, по его мнению, существовало три докапиталистические формации: рабство, крепостничество и «политическое отношение зависимости» (АСП), который следовал за рабовладельческим строем.

Завершение дискуссии (1931)

В 1931 году было опубликовано известное письмо И. В. Сталина в редакцию журнала «Пролетарская революция», в котором исподволь указывалось на прекращение любых дискуссий, в том числе и в исторической науке. Письмо Сталина было воспринято как руководство к действию. Так в 1931 году в журнале «Проблемы марксизма» (1931 № 8-9) была опубликована статья А. Новикова, М. Кокина, Д. Смирнова «Против реакционного востоковедения», полная нападок и политических обвинений на классическую ориенталистику. Во второй половине тридцатых волна репрессий захлестнула и обвинителей, и обвиняемых. В годы репрессий погибли почти все участники дискуссий: М. Волин, П. А. Гриневич (погиб в 1938 году), Е. С. Иолк (погиб в 1937 году), А. Я. Канторович (погиб в 1937 году), М. Кокин (погиб в 1937 году) и Г. Папаян (погиб в 1937 году), Л. И. Мадьяр (погиб в 1937 году), П. А. Миф (погиб в 1937 году) и многие другие. Н. И. Конрад принадлежал к числу редких «счастливчиков», отсидевших «всего» с 1938 по 1941. Репрессии не затронули лишь В. В. Струве, который благодаря созданной им «пятичленке» оказался на гребне академической волны. В 1931 году дискуссии по проблеме АСП прекратились. Победила точка зрения, что в ведущих странах Востока на протяжении докапиталистического периода господствовали феодальные отношения.

«Пятичленка» Струве и прекращение дискуссии

В ходе дискуссии об азиатском способе производства основной спор шёл о том, было ли древневосточное общество феодальным, либо принадлежало к АСП, о его принадлежности к рабовладельческому способу производству речь не шла. Лишь в 1932 году В. В. Струве «гениально» предугадал, что на Востоке был рабовладение:

Для правильного решения вопроса о формации древневосточного общества необходима самостоятельная проработка всего дошедшего до нас материала, раскопанного в древнейших слоях городищ Ближнего Востока. <…> Определение, которое получится в результате проделанной работы, будет совпадать с тем определением древневосточного общества, которое дал еще в 1887 г. Энгельс: «В азиатской и классической древности преобладающей формой классового угнетения было рабство, то есть не столько экспроприация земли у масс, сколько экспроприация их личностей».

Как отмечал советский историк. Ю. И. Семёнов, «Спрашивается, зачем же нужно проводить самостоятельную проработку всего фактического материала для выяснения характера строя Древнего Востока, когда результат и так заранее ясен?».

В 1933 году В. В. Струве выступил в Ленинграде, а затем в Москве с известным докладом «Проблема зарождения, развития и разложения рабовладельческих обществ древнего Востока», изданным вместе с текстом прений в 1934 году. В ходе прений против концепции Струве выступили другие видные востоковеды, включая Лурье и Богаевский, которые отметили сомнительность построений автора, который несколькими годами точно так же отстаивал точку зрения о существовании АСП на Древнем Востоке.

Переломный момент произошёл в том же 1933 году, когда И. В. Сталин выступил на съезде колхозников-ударников с речью, в которой была высказана идея о революции рабов в древности. Она якобы ликвидировала рабовладельческую эксплуатацию, ознаменовала переход к феодально-крепостническому строю. Различия между рабовладельческой и феодальной формацией Сталин определил по разнице правового положения и по формам эксплуатации рабов и крепостных. Тезис Сталина был активно подхвачен, появились исследования о революции рабов. Концепция Струве о доминировании рабовладения пришлась к месту и в скором времени она стала доминирующей. Переломным моментом, с которого можно говорить о победе концепции В. В. Струве, можно считать 1935—1940 годы, когда концепция эта была положена в основу учебников и задуманной перед войной «Всемирной истории». В статье «Китай в V—III вв. до н. э.», которая вошла во второй том издания, отмечалось, что часть исследователей рассматривают экономический строй Китая в описываемую эпоху как феодальные, тогда как другая часть — как раннерабовладельческие.

Дискуссия в Японии

В 1928 году появилось исследование Хаттори Сисо — «История Мэйдзи исин», в котором впервые в японской литературе упоминалось об «азиатском способе производства». Упоминание было сделано в связи с «тайной замкнутой сельской экономики» периода сёгуната Токугава. В 1929 году Эйтаро Норо также затронул вопрос об «азиатском способе производства» в своей статье, посвященной отношениям земельной собственности и аграрной революции, последовавшей за реставрацией Мэйдзи. В этой работе Норо определил японский феодализм как «феодальный строй, характеризуемый азиатским способом производства».

Собственно же дискуссия по проблеме азиатского способа производства началась в Японии несколько позже. Она развернулась под непосредственным влиянием работ советских ученых, выдвигавшихся ими различных точек зрения. С ними молодые японские марксисты стали основательно знакомиться начиная с 1927 года: тогда им стала известна статья Д. В. Рязанова, написанная в 1925 году и напоминавшая о том, что именно писал К. Маркс об азиатском способе производства. В 1929—1934 гг. в Японии были переведены и изданы основные работы по этой проблематике Е. С. Варги, Л. И. Мадьяра, Е. С. Иолка, П. П. Мифа, М. С. Годеса, С. И. Ковалева, Г. А. Сафарова и др., опубликованы конкретные исследования В. В. Струве и других советских востоковедов. В 1932 году была издана в японском переводе стенограмма ленинградской дискуссии об азиатском способе производства, состоявшейся в 1931 г.

Дискуссия по данному вопросу прошла два этапа. На первом этапе (1927—1932 гг.) происходило торопливое заимствование концепций советских востоковедов и предпринимались поспешные попытки интерпретации японского исторического материала на основе тех или иных «чужих» идей. Первое время на взглядах большинства японских авторов сказалось влияние точки зрения М. С. Годеса и других исследователей, рассматривавших азиатский способ производства как азиатский вариант феодализма. Эта «феодальная» концепция продолжала оказывать свое влияние на ряд японских историков и в начале второго этапа дискуссии.

В мае 1930 года Тэрасима Кадзуо первым из японских исследователей выступил в печати со своим собственным теоретическим построением. С одной стороны, он утверждал, что Маркс обычно применял слово «азиатский» при характеристике первобытнообщинного строя, и заменил термин «азиатский способ производства» более общей дефиницией «первобытнообщинный строй».

Вторая международная дискуссия

В 1957 году в ГДР со статьей «Проблемы периодизации древней истории: включение древнего Востока и древней Америки во всемирно-историческое развитие» выступила Лизелотта Вельскопф-Генрих. В её статье проблематика азиатского способа производства была затронута уже более основательно. Вельскопф акцентировала внимание на особенностях, отличающих, по ее мнению, общества древнего Востока от античности: значительно меньшее развитие рабства (она считает, что для древнего Востока не подходят понятия рабства не только «классического», но и «патриархального»), отсутствие частной собственности на землю, значительная экономическая роль центральной государственной власти, «коллективные» формы эксплуатации, когда государство, «Высшее единство», эксплуатирует сельские общины. Е. Вельскопф полагала, что особенности древнего Востока были Порождены необходимостью «больших ирригационных работ», которые осуществлялись под руководством государства.

В следующем 1958 году появляются две работы, в той или иной степени затрагивающие проблематику азиатского способа производства: в Каире вышла монография Ибрагима Амира (араб. ابراهيم عامر‎) «Земля и феллах. Аграрный вопрос в Египте (араб. الأرض والفلاح : المسألة الزراعية في مصر‎)», в Будапеште — Ференса Тёкеи «Характер земельной собственности в Китае эпохи Чжоу». В первой из них проводится мысль об отсутствии частной собственности на землю как в древнем, так и в средневековом Египте. Во второй анализируется комплекс особенностей, характеризующих общество эпохи Чжоу. Ф. Тёкеи полагает, что последнее не может рассматриваться ни как рабовладельческое, ни как феодальное. Однако он еще не характеризует эпоху Чжоу как период господства азиатского способа производства. Тёкеи только приближается к подобному выводу. С его точки зрения, частная собственность на землю в царстве Чжоу отсутствует (в этом он видит особенность Китая), собственность не является ни «античной», ни «германской», а является «азиатской».

В 1961 году к признанию концепции азиатского способа производства склоняется французский марксист-африканист Жан Сюрэ-Каналь. Он полагает, что последовательность рабовладельческого и феодального обществ не отвечает фактическим данным истории Африки, что в наиболее развитых районах данного континента в доколониальный период господствовал азиатский способ производства.

В 1963 году статья чешского синолога Тимотеуса Покоры «Существовало ли в Китае рабовладельческое общество?» (1963) вновь ставит под вопрос применение концепции рабовладельческого строя к древнему Китаю. Опять выражается сомнение в правомерности перенесения на Китай той схемы развития, которая была сформулирована на основе изучения Запада. В конце статьи Т. Покора делает вывод, что для изучения древнего Китая, в особенности имея в виду новый фактический материал, надо обратиться к понятию «азиатский способ производства». В том же, 1963 году в Ханое была опубликована работа Нгуен Лонг Витя «Что такое азиатский способ производства?». В ней была дана обширная библиография марксистских исследований и выступлений по проблеме азиатского способа производства, появившихся в Советском Союзе, Китае, Японии после дискуссий конца 20-х — начала 30-х годов. По мнению Нгуен Лонг Витя, азиатский способ производства вообще не следует трактовать как способ производства в собственном смысле этого слова. Азиатский способ производства — это особый «социальный режим», а именно режим сельских азиатских общин. Нельзя отождествлять этот режим ни с рабством, ни с феодализмом, ибо речь идет о категориях разного уровня: в одном случае речь идёт о режиме социальной жизни сельских общин (азиатский способ производства), а в других — о собственно способе производства (феодализм, рабовладение).

Дискуссия, начавшаяся на Западе, нашла отклик в Советском Союзе, где также стали появляться многочисленные работы, посвящённые азиатскому способу производства. Дискуссия достигла пика в 1967 году одновременно по обе стороны «железного занавеса» и после этого постепенно пошла на спад. Западные и советские учёные, в целом очертив основной характер проблемы, не смогли прийти к единому решению, как оставаясь в рамках марксистской теории, объяснить отличие азиатского общества от европейского. Независимую точку зрения с начала 1970-х гг. и вплоть до самой смерти отстаивал советский историк-марксист В. П. Илюшечкин: в своих работах он утверждал, что если оперировать логикой теории формаций, а не заниматься слепым повторением цитат Маркса, то любой способ производства может быть выделен лишь по типу исторического типа производительных сил и соответствующего ему способа извлечения и распределения прибавочной стоимости. «Азиатский способ производства», согласно его мнению, ничем не отличался от феодализма, поскольку и уровень производительных сил и способ извлечения и распределения прибавочного продукта в них был одинаков.